[ На главную ] -- [ Список участников ] -- [ Правила форума ] -- [ Зарегистрироваться ]

Точка кипения. Крым.

On-line:

Раздел:

БАЛХАШСКИЙ форум / Литературный раздел / Точка кипения. Крым.

Страницы: 1 2 Next>>

Автор

Сообщение

Людмила
магистр
Группа: Модераторы
Сообщений: 30551

Добавлено: 03-02-2016 23:56

Хочу предложить вам рассказ поэтессы Таши с Джу, про её путешествие по Крыму.Я вам говорила про него.

"Точка кипения. Крым
Наталья Колмогорова
(путевые заметки)

Не люблю проводы. Они отягощают душу так же, как руку – тяжёлый чемодан.
Чемодан можно поставить на землю, а душу на землю поставить нельзя…

Мой муж осторожно прикрыл дверцу «Нивы», включил магнитолу и твёрдо сказал «пора!». Женя – мой муж. Он любит свою машину и никогда не хлопает дверцей. И не любит, когда хлопаю я…

Дорожная пыль будто только этого и ждала. Она мигом взлетела над обочиной дороги и серой пыльцой осела на придорожные травы.

К рёву машины добавилась мелодия, которую я никогда не слышала:
-Сделай погромче!
-«Гитар, гитар…» - послышалось из динамиков. Пётр Налич отправлялся вместе с нами в Крым…

Муж всегда говорит, что давно привык к левитановским пейзажам, но Родина…Она оставляет незаживающий рубец на сердце на всю жизнь. Разлука разъедает этот рубец, как соль – рану, из года в год. И хотелось бы обмануть самоё себя, вытравить, выжечь – не выходит…

-Купальник взяла?
-Взяла…
-Очки?
-На месте.
-Отлично!

Мы ехали в Крым, как на праздник. Или – как на похороны, когда торопятся проститься с умершим.

-Не гони машину!
-Не гоню!

По трассе гнали все – респектабельные иномарки, совковые «Жигули» и даже фуры. Солнечный спидометр показывал плюс тридцать пять по Цельсию. Казалось, ещё немного – и закипит в баке бензин. Мужу хотелось поскорее попасть в Крым.

-Чёрное море стало похоже на лужу, - говорят крымчане. И не видятся с ним годами. Главное – ощущение того, что вот оно, рядом, под боком. Как сладкий щербет на базаре. Захочется сладкого – иди на базар. Только вот толкаться между отдыхающими не хочется.

-Нам бы снега побольше и мороза покрепче,- говорит сестра мужа Марина.
И я её понимаю. Взрослые – как дети. Если в руках кукла – хочу зайца; если шоколадка – хочу апельсин!

-Включи радио,- попросил муж.- Здесь наверняка ловит.
-Поверните налево, поверните налево!- беаппелляционно повторял навигатор.

Очень хотелось ему верить. И мы поверили…

Саратов оказался красивым городом, но менее задымлённым, чем Самара. У двух городов, стоящих на Волге, оказалась одна общая черта. В час «пик» пробки на дорогах нарастали, как снежный ком. Светофоры, словно сговорившись, показывали «красный». Клаксоны не смолкали ни на минуту, а водители единогласно отправляли нас в «нужном направлении».

Кипела обычная, городская жизнь. И что ей было за дело до нас, оказавшихся в незнакомом городе! Тогда мне подумалось: из Саратова мы живыми не выберемся…

Наконец, заговорило радио. В тот час, когда мы, покрытые испариной и онемевшие от страха, блуждали по городу, оно сообщило последние новости – Донецк продолжают бомбить. Донецк захлёбывается в крови…

-В Донецке у меня мама и брат с семьёй,- скажет нам через несколько дней Светлана – массажистка из Коктебеля.
Её прохладные пальцы профессионально пробегут по моему лицу, вбивая в кожу жирный, ароматно пахнущий крем.

Массажистка наложит одну маску за другой, делая волшебные пассы: прищипывая, разминая, поглаживая, шлёпая…

-Я звала их сюда, в Коктебель, но они отказались. Говорят, если судьба – умрём дома, на Родине…Бомбят Донецк ежедневно. Приходится прятаться в подвалах…

Руки Светланы на мгновение замерли, и с новой силой стали теребить,, щипать, вминать…На моё лицо, поверх толстого слоя крема, упали влажные капли…

-А продукты? Чем они живы?
-Ещё до Майдана люди добрые подсказали – страшные времена настают. Мешками сахар и крупы запасали. Теперь и этот запас на исходе…

--А вы из России?
-Из- под Самары…
-Счастливые! Отдыхаете…

Я виновато улыбнулась.

-Море меня приютило, теперь ещё и кормит…
-…?
-Я в Донецке выросла, вышла замуж. Только жизнь с мужем не задалась…Сказала матери: жизнь одна, и прожить её надо у моря. Собралась одним днём и уехала. Купила под Коктебелем участок с саманным домиком. Рухлядь – да и только! Наняла двух мужиков. Строили они, строили – и настроили! За одного из них замуж вышла. Десять лет вместе. Десять лет на берегу моря массаж отдыхающим делаю…

-Свет, а беженцев у вас много?
-Есть беженцы… Ходят, как неприкаянные, по пляжу. Ни работы, ни денег… Вот такие, Наташ, дела…

Мы тепло попрощались.
-Будете у нас – обязательно приходите!

В Коктебеле мы с мужем пробудем всего один день. Попробуем известные вина Коктебеля, но они окажутся слишком горькими на вкус. В отличие от тех, которые мы пили два года назад…

Берег Коктебеля, возможно, растворится в нашей памяти, как капля – в море воды. Свежий прибой сотрёт с гальки последний, блуждающий след…И только воспоминания о Донецке красным маяком мигнут нам в пути не раз…

Отъезжающим всегда легче, чем тем, кто останется на берегу. Дорога становится плацдармом для приключений, а машина – родным домом. В случае непогоды у тебя есть крыша над головой, стены и мало- мальски подходящая кровать – кресло автомобиля.

Нам с мужем показалось: мы преодолели самый сложный участок пути – Саратов- Волгоград. Асфальт, словно стиральная доска, вкупе с жарким ветром, высушил нам последние нервы.

Чем ближе к югу, тем менее скромный ландшафт нам виделся за окном. Остались позади реки и заливные луга, лесные массивы и зелёная трава. Не цепляли взгляд ни бесконечные степи, ни одиночные кустарники.

То и дело встречались указатели: «Осторожно, опасный участок дороги!»

Ночь застала нас на пути к Ростову. Нестерпимо хотелось спать .Мы остановились в степи, подальше от людских глаз. Достали газовую плитку, вскипятили чай.. Спокойно огляделись вокруг: позади остался уютный дом, впереди призрачно маячил морской берег.

-Потерпи, ещё немного – и мы окажемся в Крыму! – ободряюще сказал муж.
Впервые он улыбнулся за последние сутки.

Я тактично промолчала. На тот момент нас разделяла огромная пропасть – он ехал на Родину, а я чувствовала себя его случайной попутчицей…

Откинув кресла, мы попытались заснуть. Причиной бессонницы стали не запах бензина в салоне, не душная ночь. Словно от комариных укусов, зудел каждый нерв, каждый волосок.

-А ну его на фиг – этот сон!
Женька включил фары. А я включила магнитолу.
-«Гитар, гитар,,,» - голос Налича коснулся моего сердца и растаял в необъятных просторах степей…

Краснодарский край влюбил в себя сразу и навсегда!.. Большими и малыми реками, разнотравьем, и что немаловажно – отличными дорогами. Гладкие, как стекло, они неслышно шуршали под колёсами автомобиля и будто дразнили: вперёд, скорее вперёд! Хотелось ехать бесконечно, не останавливаясь. Придорожные тополя, как один, стояли в белых, известью крашенных» юбочках».

-Жень, я устала…
-Не канючь!.. Скоро Керчь… Ты плавала когда- нибудь на пароме?
-Никогда.
-Ну, вот и поплаваешь!
Я давно привыкла к поездам. Каждый раз, сходя на перрон Симферополя, думала одно и тоже: «Всё- таки поезд – самый безопасный вид транспорта!»

Однако, события в Украине в этом году написали новый сценарий для путешествующих – попасть на поезде в Крым стало практически невозможно. А на самолёте – слишком дорого…

-Ой, смотри, что это там?
-Где?
-Вон, вон на дороге!

Скоростное шоссе не давало и минуты на размышление, но муж резко ударил по тормозам. Мимо нас нескончаемым потоком неслись автомобили. Посреди дороги, перепуганная, но живая, лежала большая черепаха. Вдали, в шести- семи километрах, блестела на солнце лагуна.

-Красавица!.. Как же тебя угораздило?

Оказавшись в моих руках, пресмыкающееся недовольно перебирало лапами и таращило выпуклый глаз.

-Черепаха на дороге – это знак,- сказала я мужу.- Пожалуйста, езжай потише.

-Постараюсь,- ответил он.

Сделав упреждающий знак водителям, я пересекла трассу и отнесла животное на безопасное расстояние…

Черепахи, оказывается, тоже любят путешествия! Со временем родная лагуна им начинает казаться скучной и пресной. Другое дело – новые, неизведанные места! Вот только дорога к этим местам бывает иногда чересчур опасной.

Странна штука – жизнь: кто- то спасает черепах, а кто- то, в это же самое время, стреляет в живую мишень…

Мимо нас, обдуваемые ветром, проносились хуторки и города, поля кукурузы и спелой пшеницы. Стемнело намного быстрее, чем мы могли себе представить. На исходе вторых суток путешествия, практически без сна, мы просто валились с ног.

…Звякнув колокольчиком придорожной гостиницы, я переступила порог.

-Дорого ли стоит ночлег?
-Та вы шо! У нас – самые дешёвые расценки!- и престарелая администраторша жеманно поправила причёску.

В гостинице чувствовался затхлый, неприятный запах.

-А удобства – душ, туалет?

-И удобства есть! Во дворе…

-Какие же это удобства, если во дворе?

За такие деньги можно переночевать и в машине. Помыться из кружки. Ночь для купания в душе на улице оказалась слишком прохладной, а администратор – слишком радушной.
-Давай уже завернём в первый попавшийся магазин,- и муж, широко зевнув, включил зажигание.

Посёлок «Центральный» находится где- то между Таманью и Портом Кавказ. Точнее сказать невозможно – мы давно потерялись и во времени, и в пространстве…

-Полкило сосисок, булку хлеба и кефир, - выдавила я заплетающимся языком.

Магазин был пуст, видимо до закрытия оставались считанные минуты.
За прилавком – мужчина средних лет, неопределённой национальности. Он окатил меня внимательным взглядом и произнёс:
-Вижу, не мэстная…

Неряшливый вид, мятая одежда, синяки под глазами – я была похожа на последнюю неудачницу.

-Из Самары…

-О! Думал, с Донбасса…

-Скажите, у вас возможно снять жильё на ночь? Мы с мужем сильно устали…

-Э, дорогая! Совсем нет свободного жилья. Везде беженцы! Кругом – беженцы. Донбасс горит. Люди бегут…Горе!.. Вы куда путь держите?

-В Крым.

-Понятно. Отдыхать, значит…ну- ну…

-К мужу на Родину едем…

Я неловко приняла пакет с продуктами.
Захлопнулась дверь магазина, захлопнулась последняя надежда.

-Куда теперь?- вяло и тихо спросил муж.
-Куда глаза глядят,- беспечно ответила я.
-Понял!- повеселел вдруг муж и рванул с места.

Мы мчались как ненормальные! Мы включили музыку на полную громкость, чтобы не уснуть.

-«За четыре моря, за четыре солнца, ты меня увёз бы…Обещал мне всё на свете…»- горланила я.

-«Поедем, красотка, кататься! Давно я тебя поджидал…»,- орал водитель «Нивы».

-Номер …надцать! Прижмитесь к обочине!

Мы, надрывая голосовые связки, не сразу услышали вой полицейской сирены.
Вот она – погоня! Как в лучших традициях Голливуда.
-Капитан Р…ов!.. Куда спешим? На тот свет?

Капитан оказался подтянутым, смуглым мужчиной лет сорока. У него бодрый вид, хозяйственная жена и дети, скорее всего, отличники.

-Виноват, товарищ капитан,- и плечи мужа будто опали.

-Штраф…лишение прав до года.

Слова, подчас, имеют магическую силу. Слова, сказанные с душой – вдвойне. Меня вдруг прорвало.
Я не люблю просить. Я не умею просить. Слова выскакивали из меня пулемётной очередью:

-Мы третий день в пути…практически не спали. Хотели заночевать в «Центральном», но мест нет – беженцы. К тому же заблудились… Нам нужен Порт Кавказ! Пожалуйста, войдите в положение – все мы люди…

-Сколько работаю, обезьяны за рулём не встречались…Ладно,- смягчился наконец капитан.- Езжайте!

И, повернувшись к мужу, добавил:
-Скажите спасибо своей красноречивой жене.

И подробно рассказал, как добраться до Керченского пролива.
Ночь - большая чёрна черепаха, мягко перебирая лапами, переползала поближе к рассвету…

Порт Кавказ встретил нас километровыми очередями. Кавалькада машин скручивалась, извивалась и шипела газами, словно змея. Мы встали в хвост очереди.

Уронив голову на руль, муж моментально уснул. Я вышла из машины. Впереди, куда хватало глаз, нескончаемая вереница фольксвагенов, хонд, нив, рено… Очередь двигалась со скоростью улитки – три метра каждые полчаса.

-Не спать!- я больно щипаю себя за руки, за плечи.- Не спать!

И тут же вырубаюсь…

В окно кто- то истошно барабанит и орёт:
-Бля!.. Трогайтесь уже!

Муж спросонья таращит глаза, не понимая, где он, что с ним. Потом включает газ и продвигается метра на полтора. В таком режиме проходит восемь часов. Спать нельзя. Иначе нервы окончательно сдадут у тех, кто стоит позади.

Рассвело. Стали различимы силуэты биотуалетов, поста ГАИ и небольшого ларька, где бойко торговали мальчишки двенадцати- тринадцати лет.

Спрос рождает предложение. Голодные водители и их пассажиры, простоявшие в очереди около суток, готовы были платить. И платили.

-Сосиску в тесте, пожалуйста!
-С вас сто рублей!

-Кофе, пожалуйста!
-С вас восемьдесят рублей!

Возле ларька образовалась очередь. Я грызла свою сторублёвую сосиску, и глазела на попутчиков. Вот стоит солидный мужчина, который похож на начальника. И машина у него такая же солидная – джип. А этот тинейджер, с наушниками в ушах, явно замёрз и греет худенькие ладони о чашку с кофе. Солнце еще не взошло, и поэтому пейзаж серый, море серое и к тому же штормит.

Что это? Внезапно толпа расступилась и на мгновение замерла. Только чайки истошными криками приветствовали Чужака. Да, здесь он был чужой. Среди пёстрой толпы, поглощенной пожиранием сосисок, гамбургеров и булочек.

Мужчина равнодушно взглянул на очередь и прошёл мимо. Серая, мятая одежда и такое же серое, мятое лицо. В лацкане пиджака, словно орден, горела Георгиевская лента. Георгий Победоносец!

Наверное, так шла на костёр Жанна Д*Арк. Или Галилео Галилей…В воздухе запахло порохом.
Чужак был среднего роста, но казалось, он был выше каждого, стоящего в очереди, на голову. Глаза его будто говорили: я бил, бью и буду бить дальше. Откуда он шёл? Куда направлялся – никто так и не узнает. Мужчина появился из «ниоткуда» и ушёл в «никуда»… Очередь проводила его долгим, тяжёлым взглядом.

Меня затрясло. Тело зачесалось и загудело, как после ожога крапивой.
Никогда не любила истеричных женщин!

-Сделай же что- нибудь!- орала я на мужа.- Господи, когда всё это закончится!
-Ну, что я могу сделать!- орал в ответ муж

Женская и мужская истерика – это две, диаметрально противоположные вещи.
В таком состоянии женщину можно успокоить одним из способов: или пожалеть, или дать оплеуху. С мужчинами – гораздо сложнее. В таком состоянии их лучше не трогать вовсе.

Я, как пробка, вылетела из машины. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Я отправилась к посту ГАИ.

-Доброе утро!- нарочито весело произнесла я.

Три молодых гаишника, с красными от недосыпания глазами, равнодушно обернулись ко мне.

-Ну, и погодка! Штормит…- продолжала я испытывать их терпение. – Ребята, сколько?

-Что – «сколько»? Времени?

-Да, нет…Переправиться на тот берег, в Крым…Сколько?
Я переминалась с ноги на ногу.

-Ха-ха! Пацаны, слыхали?.. Мадам, я вас что – на руках через пролив понесу?
-Зачем на руках, на пароме…

-Так паром сутки не ходит. Шторм!
-Шторм, говорите? А вон тот фольксваген куда прёт? А пежо? Они же все без очереди лезут!

-Женщина, поймите – перевозят только тяжело больных и женщин с детьми до года. Понимаете? До- го- да!

-Извините…

Нетвёрдой походкой я побрела к машине, ощущая кожей укоризненный взгляд полицейского.

-Значит, дело табак, - выслушав меня, сказал муж.

И рявкнул в самое ухо:
-Лево руля!

-«За четыре моря, за четыре солнца!»

Мы без сожаления покидали Порт Кавказ…

Дорогой мой человек! Вот она, твоя Родина – рукой подать. Только нас она к себе не пускает. На глаза навернулись слёзы…

-Посёлок «Виноградый»…Слушай, заманчивое название. Здесь наверное, выращивают виноград, пьют домашнее вино из больших глиняных кувшинов и заедают абрикосом!

-Завернём?

-Мне уже всё равно…

Машину подкинуло на разбитой дороге, и казалось ещё чуть- чуть – улетим в кювет.

Муж всегда любил цветы. Он выращивает их на небольшом участке с неприкрытой страстью.
Магазин «Цветы» в небольшом посёлке под Анапой привлёк наше внимание.
Я отворила дверь магазина.

-Девушка, не подскажете – жильё на сутки никто не сдаёт?

Молодая продавщица с сожалением взглянула на меня и отрицательно помотала головой.

-Извините…

Унося с собой запах южных, экзотических цветов, я возвращалась к машине. Мне хотелось сесть на асфальт и разреветься. Муж мирно спал.

-Женщина, подождите!
И продавщица издалека помахала мне бумажным листком.
-Уф, еле догнала…Вот, завалялась бумажка с адресом. Может, пригодится?
Как мне хотелось её расцеловать!..

-Алло, это Ирина? Возьмёте на сутки семейную пару?

-Нет, не возьму. Минимум – месяц.

Бумажка мятым катышком упала на асфальт…

-Постойте! Тут вот рядом моя подруга Верочка. Может, она возьмёт на постой?

…Хорошее имя – Вера. Оно иногда поражает воображение, особенно – иностранцев. Для них Вера, также, как Надежда и Любовь – составляющие духовной жизни, спутники божественного в человеке. Но никак не подходящие для имени слова…

Верочка заявляет мне, что будет возле цветочного магазина через десять минут .

К горлу вдруг подступает тошнота. Жара окончательно высушивает мозги.
Нестерпимо хочется пить. Но я жду Верочку…

Через двадцать минут к магазину подходила женщина в красном, как и обещала, платье.
Верочке (на вскидку) можно было дать лет сорок пять. Оказалось – шестьдесят!
Живые глаза из- под очков, сочные, алые губы, яркая мимика…

-_Ой, всего шестьсот рублей в сутки возьму! Душ, туалет, все дела…Согласны?
Ещё бы!

-Верочка, мы только в магазин заглянем…

-Ой, шо вам в том магазине?

-Еды купить, вина…

-Ой, да ладно вам! Этого добра и у меня хватает!

Несмотря на моложавость, и даже ребячливость, чувствовалась в Верочке деловая хватка и практичная жила.

Хозяйство Верочки поразило бы любое воображение! Участок тридцать соток, на котором гордо возвышались два двухэтажных дома. Виноградник, многочисленные грядки, а также куры, кролики, собаки, кошки и в придачу коза Милка.

Только непонятно, зачем молодящейся престарелой даме понадобились два заезжих, однодневных проходимца?

Вера сказала – по доброте душевной. Думаю, она лукавила. Ей, в этих царских хоромах, не хватало общения.

-Ух ты, из Самары! И шо там у вас – нормально?.. Я – то с Новокузнецка, ага. Четыре года назад бросила всё и переехала сюда. Жуть, как холод надоел… Домик вот поставила, живу скромно.

Вера скромничала. Мебель, стены и убранство дома – всё было выдержано в одном стиле. Дерево, керамика, натуральные ткани.

-Вы, ребята, не стесняйтесь – винцо домашнее, сыр свежий, щи с домашней курицей…

Говорят, «Веры» бывают двух типов. Первый – эгоистичный и самовлюблённый. А второй – такой, как Вера с «Виноградного».

-Бросайте всё и переезжайте ближе к морю, к солнцу…Что той жизни- то осталось?! Тем более, Женечка в этих краях родился и вырос… Я вот ни разу не пожалела, ни- ни…

После вина и вериных вкусностей мы уснули мгновенно. Три часа беспробудного сна – какое счастье! Наконец мы с мужем, как два новеньких рубля, выкатились на верино крыльцо.

-Ага, проснулись!

И деятельная Вера повезла нас к морю.

Шторм почти стих. На берег высыпали отдыхающие. Верочка подбежала к воде, плюхнула в прибой своё крупное, загорелое тело. Плавала она отлично!
Скинув босоножки, я медленно побрела вдоль полоски прибоя. Море ещё недовольно плевалось пеной, вздымало небольшие волны, но было не страшно. Меня охватило чувство тихого восторга. Тяжесть, накопившуюся за несколько дней, смыло морской водой без следа.

Женя, сложив ладонь лодочкой и щурясь от солнца, смотрел на нас с Верой. И мягкий солнечный закат красил его одежду и волосы в медовый цвет…

Рано утром Вера пустилась в уговоры:

-Жень, Наташ! Отобедали бы со мной. Я в интернете блукала – порт ещё закрыт. Паромы не ходят.

-Спасибо, Вера. Душа не терпит, сама понимаешь, - ответил муж и ласково похлопал машину по вишнёвому крылу.

Менее, чем через сутки, мы возвращались в Порт Кавказ. «Желанной» вереницы машин не было и в помине.

-Странно,- сказал мой в