[ На главную ] -- [ Список участников ] -- [ Зарегистрироваться ]

СТИХИ О ЛЮБВИ

  Вход на форум   логин       пароль   Забыли пароль? Регистрация
On-line:  

Раздел: 
Театр и прочие виды искусства -продолжение / Курим трубку, пьём чай / СТИХИ О ЛЮБВИ

Страницы: << Prev 1 2 3 4 5  ...... 176 177 178  ...... 312 313 314 315 Next>> ответить новая тема

Автор Сообщение

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 16-02-2012 23:06
Даниил Андреев

ВЕСНОЙ С ХОЛМА

С тысячелетних круч, где даль желтела нивами
Да тёмною парчой душмяной конопли,
Проходят облака над скифскими разливами –
Задумчивая рать моей седой земли.

Их белые хребты с округлыми отрогами
Чуть зыблются, дрожа в студёных зеркалах,
Сквозят – скользят – плывут подводными дорогами,
И подо мной – лазурь, вся в белых куполах.

И видно, как сходя в светящемся мерцании
На медленную ширь, текущую по мху,
Всемирной тишины благое волхвование,
Понятное душе, свершается вверху.

Широко распластав воздушные воскрылия,
Над духами стихий блистая как заря,
Сам демиург страны в таинственном усилии
Труждается везде, прах нив плодотворя.

Кто мыслью обоймёт безбрежный замысл Гения?
Грядущее прочтёт по диким пустырям?
А в памяти звенит, как стих из песнопения.
Разливы рек её, подобные морям...

Всё пусто. И лишь там, сквозь клёны монастырские,
Безмолвно освещён весь белый исполин...
О, избранной страны просторы богатырские!
О, высота высот! О, глубина глубин!

1950

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 16-02-2012 23:24
Даниил Андреев

Медленно зреют образы в сердце,
Их колыбель тиха,
Но неизбежен час самодержца –
Властвующего стиха.

В камеру, как полновластный хозяин,
Вступит он, а за ним
Ветер надзвездных пространств и тайн
Вторгнется, как херувим.

Страх, суету, недоверие, горе,
Всё разметав дотла,
Мчат над городами и морем
Крылья стиха – орла.

Жгучий, как бич, и лёгкий, как танец,
Ясный, как царь к венцу,
Скоро он – власть имеющий – станет
С миром к лицу.

Жду тебя, светоча и денницу,
Мощного, как судьба,
Жду, обесчещен позором темницы,
Мечен клеймом раба.

1955

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 17-02-2012 12:38
Александр Дольский

Это Россия

Края неволи и молчанья, столы баланды и лапши,
язык приказов и мычанья места растления души,
где на бессмысленном просторе междоусобиц круговерть,
где от ума - тоска и горе, от совести - позор и смерть,
это Россия...

Страна униженных евреев, земля замученных славян,
обманный край протоиреев и горьких песен мусульман.
где пацаны мясным забором прикрыли подлости властей
и где успех - синоним вора, а ложь - основа новостей,
это Россия...

Где генералы туповаты, цари лгуны и алкаши,
политики придурковаты, певцы без мысли и души,
где города темны, опасны, и холод с лета до весны,
леса и женщины - прекрасны, дороги и вожди - гнусны,
это Россия.

Запой вселенский лет на триста, в небытие веселый мост.
тюрьма поэтов и артистов, умов и гениев погост,
народе хлебе и о Боге всю жизнь мечтающий чуть свет,
страна у смерти на пороге последние две тыщи лет
Это Россия...

Просторы брусничных полян и хрустальных озер,
царство наивных, страна подгулявших, лесная, степная,
мать, отдающая, сраму не зная, приплод свой на смерть и позор...
Это любимая, страшная наша собака цепная...
Это Россия.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 17-02-2012 13:01
СТАНИСЛАВ КРАСОВИЦКИЙ

ЛЮБОВНИЦА ПАЛАЧА

Он работает где-то в Москве.
Он работает где-то в столице.
Он работает в МВД.
Он похож на хрупкую птицу.

Меня мама спрашивает часто.
Ничего не скажу о нем.
Он похож на воспитателя в яслях.
Он работает палачом.

О, какая страшная читка
срамных знаний в его очах,
о, какая сладкая пытка
быть любовницей палача.

Вот вокруг меня застыли фигуры.
На одной из подмосковных дач,
словно воздух на венском стуле,
задремал, загрустил палач.

Быстрый ветер рассеял тучи
огневых, золотых партэр.
Он сидит, он как бог, только лучше.
Он воздушен как солитер.

Я тела его не ощущаю.
Поцелуй как соленый грибок.
Одному ему разрешаю.
Только он завладеть мною мог.

Я лежу в постели крича.
Он секёт. Я раздета до нитки.
О, какая сладкая пытка
быть любовницей палача.

Я лежу в постели одна.
Ветер студит мои колеса.
Тяжек запах, ни мужа, ни пёса.
Я одна в темноте, одна.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 17-02-2012 13:14
ОЛЕГ ГРИЦЕНКО

— Мой папа — механик,
И пуще позора
Боится инспектора
Котлонадзора.
— Мой папа — бухгалтер,
Боится ревизии.
— Мой папа-полярник —
Нехватки провизии.
— Мой — критик, скажу вам,
И долгие годы
Трясется как лист
К перемене погоды.
— Мой батюшка — шофер,
Боится ГАИ.
— Мой папа — кустарь,
Мильцонеры свои.
Но толку в них мало:
Они только фон,
Он знай опасайся
Агента райфо.
— А мой расхититель:
До дрожи телес
Боится свидания
С ОБХС.
— У папы здоровья
Сейчас на двоих,
По службе парторг
И боится своих.
— А твой кто?
— Спокойно, мой папа не в счет:
Мой папа на ваших
С прибором кладет.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 17-02-2012 20:32
Александр Блок

К Музе


Есть в напевах твоих сокровенных
Роковая о гибели весть.
Есть проклятье заветов священных,
Поругание счастия есть.

И такая влекущая сила,
Что готов я твердить за молвой,
Будто ангелов ты низводила,
Соблазняя своей красотой...

И когда ты смеешься над верой,
Над тобой загорается вдруг
Тот неяркий, пурпурово-серый
И когда-то мной виденный круг.

Зла, добра ли?—Ты вся—не отсюда.
Мудрено про тебя говорят:
Для иных ты — и Муза, и чудо.
Для меня ты — мученье и ад.

Я не знаю, зачем на рассвете,
В час, когда уже не было сил,
Не погиб я, но лик твой заметил
И твоих утешений просил?

Я хотел, чтоб мы были врагами,
Так за что ж подарила мне ты
Луг с цветами и твердь со звездами
Всё проклятье своей красоты?

И коварнее северной ночи,
И хмельней золотого аи,
И любови цыганской короче
Были страшные ласки твои...

И была роковая отрада
В попираньи заветных святынь,
И безумная сердцу услада -
Эта горькая страсть, как полынь!

29 декабря 1912

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 17-02-2012 20:48
Даниил Андреев

КАРНАВАЛ

Громыхают в метро
Толп
Воды.
Единицу - людской
Мчит
Вал.
Заливаются вниз
Все
Входы,
Лабрадор и оникс
Всех
Зал.

А снаружи - в огнях
Мрак
Улиц,
Фейерверком залит
Весь
Мост,
Каждый угол гудит,
Как
Улей;
У любого кафе -
Свой
Хвост.

У зубастых, как пасть,
Врат -
Флаги,
Благосклонная власть -
Щит
Рас, -
Чтобы выше стал взлет
Пен
Браги!
Чтоб упился народ
Хоть
Раз!

С цитадели взвыл горн;
Бьют
Бубны;
Каждый весел и сыт,
Как
Крез...
Нарастает валторн
Гром
Трубный,
Ксилофон свиристит,
Как
Бес.

Клубы - настежь. Открыт
Бар
Каждый.
Говор - шумен и груб.
Смех -
Прян.
Хохот женщин томит,
Жжет
Жаждой;
Всякий - близостью губ
Чуть
Пьян.

За кварталом квартал
Льет
Реки...
Крепче мни, карнавал,
Свой
Хмель!.. -
Вихрем лент серпантин
Бьет
В веки,
Перезвон мандолин
Вьет
Трель.

Балалаечный строй -
Лад
Мерный -
Поднимает пуды
Ног
В пляс...
Эта ночь - вихревой
Час
Черни,
Афродита Страны!
Твой
Час!

Очерк лиц омертвел:
Лишь
Маски:
Тот - лилов, этот - бел,
Как
Труп...
Переходит в гавот
Ритм
Пляски,
Тарахтит весь гудрон
В такт
Труб.

Мчится с посвистом вихрь
Вкруг
Зданий,
Но тиха цитадель,
Как
Гроб,
Только в тучах над ней
Бдит
Знамя -
Солнце ночи и цель
Всех
Троп.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 17-02-2012 21:05
Даниил Андреев

РУХ

Симфония
о великом Смутном времени

Глава тринадцатая поэтического ансамбля «Русские боги»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Меж четырех морей-урманов хмурых море,
Забрала городов... Звонницы на юру...
Вдруг - розовая мгла от мальв на крутогоре,
И вновь дремучий лад болот и мхов в бору.

Меж шелестящих трав, в пологих, влажных долах,
Над кручами холмов, над тыном деревень,
Разносит ветер на крылах тяжелых
Полдневную медлительную лень.

Где принимал Перун дым жертв, костры и пенье,
Где месяц-ятаган червонел ввечеру,
Где половецких стрел цветные оперенья
Над грудью павшего дрожали на ветру -

Крутые крепости бугрятся в хмаре знойной,
Все чаще ест глаза трущоб сводимых дым, -
Отхлынул бранный шум татарских дней нестройных
И в пышных горницах тучнеет Третий Рим.

Притворов полумрак и усыпальниц слава,
Воителей, князей могущественный прах...
В тени монастырей, по благолепным лаврам
Прокимнов и стихир благоговейный страх.

Звон
мирный...
Звон
мерный...
Глас
клирный,
Час
первый,
Зык
мерный,
Зык
мощный,
Зов
медный
К Всенощной
Бесплотным
гудящим
столбом
В воздухе встал голубом.

Не о Милостивом,
не о Прощающем,
не о Царствующем
на небеси,
Но о властвующем
над народами
все суровее,
О величественнейшем,
христолюбивейшем,
самодержавнейшем
всея Руси
Перекатываются
золотокованые
славословия.
Ектинье высокоторжественной
многолетием вторит клир,
И возносятся
над пятиглавиями
да над палатами
Лишь моления о великодержавии, обнимающем целый мир,
О победах
и о ликовании
над супостатами.

И звон пурпурный,
Гулко-серебряный,
В простор безбурный,
Седыми дебрями,
По тихим плесам,
пустынным изволокам
Волною бронзовой
уходит вширь,
В поля, в суземья,
где сойки с иволгами
Да труд отшельников
в глухой глуши.

Но чуть умолкнет стройный благовест -
И, коль дух твой чист и скорбен,
Землю черную, сырую
Слушай, спешившись с коня:
То не боры дышат влагою,
Не в тальцах лепечут струи,
Не к младенческому корню
Льнет глубинный ключ, звеня, -

Это шепчет темный Муром,
Это молятся смольчане,
Это бают Псков и Туров,
Мглин и Пермь:
Это рдеет цветом хмурым
Скорбь народная в молчаньи,
Это чают смерд и схимник,
Знать и чернь.

- Ох, тяжка шуйца Борисова!
Ох, десница тяжела!
Грузом страшным тянут вниз его
Непрощенные дела.

Бают старцы, боль Руси' леча:
- Благодати в царстве - нет;
Тем, кто знал Иван Василича,
Ясен корень смут и бед!
Явен ход закона адского:
Взявший власть - прислужник злу;

Вторьем горя цареградского
Русь нисходит в мрак и мглу.

Над неправедным и правым
Меч повис
Кто безумствует? Кто правит?
Он, Борис.
Кто выходит в византийском
Блеске риз,
Зло - узорным скрыв витийством?
Он, Борис.

Только нет благословенья;
Только чей-то темный шорох
В самых недрах, у истоков
Дел царя:
Светлым думам нет свершенья,
Нету слуг мечте огромной,
И года в пустых просторах
Гаснут зря.

Слушай, люд! Народ в Архангельске
Видел, видел ясным днем:
Рдели стяги рати ангельской
В тучах сполохом-огнем.
Зрел ли кто при дедах-прадедах
Сих знамений и чудес,
Как ладья с Синклитом праведных,
Отходящих в глубь небес;
Слезы их - о неизведанной
Буре завтрашних годин,
О России, свыше преданной
Свисту вьюг и звону льдин?..

...Жгучей засухой, порошею, росой,
Бродит в ветошке бездомный да босой,
Слышит смехи в завихрившейся пыли,
Ловит хохоты во рвах из-под земли -

Вот, поймал: качает Велга
Чей-то облик неживой:

- Царевал ты, Ваня, долго
Над Москвой -
Поцарюй теперь со мной,
Поцарюй,
В снежуре моей шальной
Погорюй,
Повертись со мной кругом,
Полети,
Загляни-ка в новый дом
По пути!

...Ветер мечется ли, дождик ли косой -
Все юродствует на папертях босой,
Для ярыжек все одно и для старух -
Про пожары буйно рыжие да рух, -
Но лихие второсмыслы - не для всех,
И темно в косноязычных словесех,
И он сам лишь тихомолком повторит,
Что гасительница - Велга говорит:

- Хоть весь мир догорит -
Не умрем.
Хочешь, Ваня, - говорит, -
Вновь царем?
Понатужься! не робей!
Что нам суд?
Приготовила тебе я
Сосуд
Недородов да разрух
Круговой:
Плоть - приблудная, а дух
Будет твой.

Непотребное бормочут бесоблудные уста!
Прощелыгу дождик мочит -
ни молитвы, ни поста,
Лишь монах, дорогой в келью
Услыхав да рассудив -
Призадумывается,
Пригорюнивается, -
"Видно, Русь, крутое зелье
Нам заваривает див!"

Слышу тайну самозванца
Через бред кудес и хроник -
Тайну, хищную, как грай
Воронья:
То вились, не умирая,
Вкруг безвестного младенца,
Как свистящие воронки,
Сонмы "я", -

Проникали в ум и волю
Дымно-сумрачные клочья,
Волглым, теплым средоточьем
Плоть избрав,
И поверил отрок вольный,
Будто бьется в юном сердце
Кровь великих самодержцев,
Право прав.

Сам собой, непостижимо,
Вспоминался душный Углич,
Лица мамок - ожерелье -
Двор, клинок -
Взор, сверкнувший точно угли,
Смертный ужас - вихрь видений -
Годы в затхлой, скрытой келье
С псом у ног.

А потом - по ветрогону -
Путь, рубеж, Литва, блужданья, -
С каждым днем другой, безмерный,
Вихревой,
В оны дни причастный трону,
В ум вжигал воспоминанья,
В утлом сердце холил веру
В жребий свой.

Чует Русь, как волю, разум
Бьет озноб.
Нечисть выпрыгнула сразу
Вдоль всех троп.
Кычет, манит в яр да в топи,
В тряс и колч пустых арайн, -
По ночам - возня и топот
Вдоль посадов и окраин -
В дымы кутается,
В ногах путается,
Будто хляби меришь вброд, -
И приглядывается,
И прислушивается
К ее пОсулам народ.

Давит судьбы гнет острожный
На плечах.
От подмены невозможной
Зыбь в очах:
Он ли то - за рубежами
Ляшских рек
Уже плещется как пламя,
Уж полощется как знамя,
В склики бьет над городами, -
Демон? призрак? человек?

С каждым днем он шире, больше,
Он ползет в степи, как пал,
Он грядет из вражьей Польши -
Северск пал -
Годунову кровь из горла
Обагрянила парчу -
Кто-то тьму, как плащ, простерло,
Тихо дунув на свечу -
И развертывается,
И распахивается
Для пришельца вся страна,
До нехоженых
Тундр немереных
Вся насквозь врагу видна.

Вся!..
С царьградскими венцами,
С закомарами соборов,
С синим ладаном вечерень
Над Москвой,
С тихоструйными тальцами,
С непрохожим буйным бором -
Мхом дремучей сыроери
Вековой;
Мхом, русалочьим туманом,
С шумной песней своеволья,
С облаками, как святые
Души гор,
С травным плеском но курганам,
С синим, синим дикопольем, -
Всею ширью, обреченной
На разор.

И в тиши - победоносец -
Он идет.
Он - здесь!..
Со смиреньем дароносиц
Никнут грады, села, весь, -
Вот по лесу он идет
Темноствольному,
Вот проходит сквозь народ
К граду стольному, -

День безоблачный, - сверканье, - синева -
Закружилась у безумца голова.

Но свернулся град драконий,
Грудь кольчужную крестя, -
Казней, узней, беззаконий
И святых молитв дитя.
Одесную и ошую
Злыми зубьями возрос,
Расцветил вдоль стен чешуи,
Башни зоркие вознес,
И алмазы белых храмов
В самом сердце затаив,
Длит сторожко и упрямо
Свой, уму невнятный, миф.

Сам собою - польских конниц
Тише топ,
И невольно незнакомец
Обнажил высокий лоб.

- Гневный град, соперник Рима,
Вероломная Москва!
Кровью жертв ненасытима!
Верой двойственной жива!

Персть визжит от гнева-боли
Под конем.
Даже вихрь: невесть отколе,
Ясным днем,
Прах, осколки, щебень кинул,
Весть понес о пришлеце,
В Китай-городе низринул
Купол Спаса-на-Крестце...

Гневный город! грозный город!
С жалом аспида во рту!
Он змеей вползает в ворот,
Жалит исподволь в пяту...

Грозный город... Страшный город!
Он по гульбищам, мостам,
Губит первенцев, как Ирод,
Как Иуда, льнет к устам!..
Но тебе открыты настежь
Полукружья всех ворот -
Ты, что дивной сказкой застишь
Адских волн круговорот,
Человек, подобный тени,
С искрой Грозного в груди, -
Вверх! на тронные ступени
Мерной поступью всходи.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 18-02-2012 13:38
Юрий Шевчук

Это все

Побледневшие листья окна
Зарастают прозрачной водой.
У воды нет ни смерти, ни дна.
Я прощаюсь с тобой.
Горсть тепла после долгой зимы
Донесем. Пять минут до утра
Доживем. Наше море вины
Поглощает время-дыра.

Это все, что останется после меня,
Это все, что возьму я с собой.

С нами память сидит у стола,
А в руке ее пламя свечи.
Ты такою хорошей была.
Посмотри на меня, не молчи.
Крики чайки на белой стене
Окольцованны черной луной.
Нарисуй что-нибудь на окне
И шепни на прощанье рекой.

Две мечты да печали стакан
Мы, воскреснув, допили до дна.
Я не знаю, зачем тебе дан.
Правит мною дорога-луна.
Ты не плачь, если можешь, прости.
Жизнь - не сахар, а смерть нам - не чай.
Мне свою дорогу нести.
До свидания, друг, и прощай.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 18-02-2012 14:22
АНДРЕЙ СЕРГЕЕВ

ПЕСНЯ НА УЛИЦЕ

Переулками, переходами
Мы бродили с друзьями по-двое.

Говорили о всякой всячине,
Все на свете переиначивали.

Тосковали о жизни праведной,
Толковали о Блоке, Нарбуте.

Рассуждали вокруг да около,
Темнота размышленьям способствовала.

А потом дорогами разными
Разошлись, разбрелись, растолкались мы,

Разошлись, расщепились на атомы,
А тогда-то, тогда-то, тогда-то мы —

Мы счастливыми были, умными,
Наша жизнь прошла переулками.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 18-02-2012 15:33
ЕВГЕНИЙ КРОПИВНИЦКИЙ

САНИТАРКА

Занялся мой муж мышами —
Он исконный враг мышей.
Я ж веду борьбу с клопами,
Умерщвляю вшей.

В душных скважинах матрацев
Паразиты спят.
Только ночь — ползут кусаться,
Укусив, пускают яд.

Лето. Город. Душно. Жарко.
Нанимают санитарку
Паразитов изводить,
Чтоб возможно стало жить.

У меня халат. Он белый.
Прысну — клоп остервенелый
Побежит. Какая дрянь!..
Летом душно, летом жарко.
Нанимают санитарку:
Балахон, яды, лохань.

Муж мой не прельстился вшами,
Муж мой занялся мышами —
Травит он мышей.
Я ж веду борьбу с клопами,
Умерщвляю вшей.
Я с клопами, я со вшами,
Мне не до мышей!

1949

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 18-02-2012 20:22
Даниил Андреев

РУХ

Симфония
о великом Смутном времени

Глава тринадцатая поэтического ансамбля «Русские боги»

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Хмелея - в дни счастья,
плача - в разлуку
И чувства влагая в размер,
в звон
строф,
Что ведать мы властны про боль,
страсть,
муку
Гигантов - не наших,
смежных
миров?

Превысив безмерно наш жар,
наш холод,
Знакомых нам бурь
размах и разбег,
Их гнев сокрушает
бут царств,
как молот,
Их скорбь необъятна, как шум
ста
рек.

И если бы в камне словесном высечь
Сумел я подобья тех слов,
тех чувств -
Расплавился б разум
тысяч и тысяч
От прикосновенья
к чуду искусств.

Но не с чем сравнить мне жар состраданья,
Тоску за народ,
порыв к высоте,
Что сам демиург
бушующей данью
Принес перед Богом
в годины те.

Взыскуемый храм Вселенского Братства
Едва различался вдали,
в дыму;
Излучины бедствий, подмен, святотатства,
Столетья соблазнов
вели к нему.
- И пал Яросвет, и коленосклоненно
Лобзал кровавую персть
страны,
Себя наказуя
мукой бездонной
За плод своей давней, жгучей вины.

И, чтоб охранить
от развоплощенья
Соборную Душу,
на старый престол
Он нового демона
царство-строенья
Избрал,
благословил
и возвел.

Полночь ударила в тучах. И звук
Смолк, зачиная невиданный круг:
Новые тропы и новую кровь
Дню народившемуся приготовь!

Вот, в средоточьи
церкви Востока,
Строгое сердце горит за страну.
Отче святой! К благодатным истокам
Творчеством,
думой
и верой льну.

Серые своды.
Серая плесень.
В близком грядущем - смерть за народ.
И Яросветом
Посланный Вестник
Над патриархом России встает.

Стража у двери. Стужа. Зима.
Голоду-брату -
сестра-тюрьма.
Солнце не обольет на заре
Келейку в Чудовом монастыре.
Но непреклонный пленник привык
К лютым угрозам польских владык,
И безответно здесь замирал
Месс католических мерный хорал.

Грозные очи.
Скорбь и нужда
Лик сей ваяли года и года.
Тихая речь
тверда, как гранит.
Взор обжигает - и леденит.
Чуждые помыслы в облике том
Вытравлены беспощадным постом,
И полыхание странной зари
Светится в дряхлых чертах изнутри.

В четком ли бденьи вечернем,
В зыби ли тонкого сна,
Пурпуром, синью и чернью
Плещет над ним вышина:
В разум по лестнице узкой
Властно спускаясь во мгле,
Правит Синклит святорусский
Узником в пленном Кремле.

Быстро, в чуть скошенных строках,
Буквы рябят на бегу:
Северу, югу, востоку,
Градам в золе и в снегу,
Селам в отребьях убогих,
Хатам без крыш и без стен -
Клич единящий: - За Бога! -
Подпись одна: Гермоген.

А в поле дикое
Мчатся, гикая,
Мчатся все еще
Волны воль,
Рвань побоищ,
Пустая голь.

Но в ночи зимние
Тихие пазори
Встали по многострадальной земле:
Молятся схимники,
Молятся пастыри
Потом кровавым
за мир во зле:

- О, Матере Пренепорочная!
Заступница землям гонимым!
Ты светишь звездой полуночною,
Хранишь омофором незримым.
Утиши единством неложным
И буйство, и злое горение,
Конец положи непреложный
Конечному
разорению!

И над свечами
Духовных ковчегов
Тихо яснеет сходящий покров -
Кров от печали,
От ярых набегов,
От преисподних вьюг и ветров.

Звон
медный,
Звон
дальний,
Зов
медленный
В мир
дольний,
Всем
алчущим -
Клад
тайный,
Всем
плачущим -
Лад
стройный,
Чуть
брезжущий
В мрак
мира
С бесплотных вершин
дней,
Плывет по полям
сирым
Вдоль пустошей,
нив,
пней.

Наездник уронит поводья
В урочищах, сгибших дотла,
Заслышав сквозь гул половодья
Неспешные
колокола.

Рука поднимается,
Чело обнажается,
Во взоре затепливается
тихая боль,
И встречным молчанием,
И вечным знамением
Себя осеняет пропащая голь.

И скорбно, и тонко, и сладко
Поют перезвоны вдали
От Троицкой лавры, от Вятки,
От скал Соловецкой земли.

И зов к покаянию,
К забвенью розни,
Ни расстояния,
Ни шумы жизни
Не властны в плачущих
Сердцах ослабить, -
О, белый благовест!
Небесный лебедь!

Он тих был везде: по украйнам
У хаток, прижатых к бугру,
По жестким уральским арайнам,
В нехоженом Брынском бору,
По стогнам, дымящимся кровью,
Смолкала на миг у костра
Лихая сарынь Понизовья,
Казань, Запорожье, Югра.
Бродяга в избитой кольчуге
Задумывался
до зари
На торжищах пьяной Калуги,
На пепле скорбящей Твери.
Юдоль порывалась к сиянью,
Сквозь церковь сходившему в ад,
И огненный клич - К покаянью! -
Пошел по стране, как набат.
Келейно, народно, соборно,
Под кровом любого жилья,
Лен духа затепливая,
Воск воли растапливая,
Заискрились свечи, как зерна
Светящихся нив бытия.

Детища демона
тысячеглавого
Борются в схватках
орд и дружин;
Темные ядра грядущей державы
Щерятся в каждом,
Русь закружив.

Но обращается взор демиурга
Солнцеподобным лучом
в глубину:
Не к атаманам,
в чьих распрях и торгах
Исчадья геенны
рвут
страну;
Не к вольницам, чья удалая свобода
Закатывается
под карк воронья, -
Но к вечным устоям,
к корню народа,
К первичным пластам его бытия.
Туда, где лампаду веры и долга,
Тихо зажегшуюся в ответ,
Не угасят -
ни хищная Велга,
Ни те, кому знаков словесных нет.

В глубь сверхнарода, из пыточных стен
Зов демиурга шлет Гермоген.
Кличут на площади,
Кличут на паперти,
Кличут с амвонов, с камней пепелищ,
И толпы все гуще,
И новою мощью
Народ исполняется, темен и нищ.

Зверин по-медвежьему,
Голоден, - где ж ему
Ратью босой опрокинуть врага?
С бесовского Тушина
Царство разрушено
И разнизались
все жемчуга.

Виновен - как русский,
но волей - невинен,
Подвигнут на бой
набатом души,
Выходит в народ
родомысл
Минин
Из Волжской богосохранной глуши.
Саженные плечи,
выя бычачья,
Лоб шишковат и бел, а глаза -
Озера в дремучей керженской чаще,
Где пляшет на солнышке стрекоза.

Истово и размеренно
годы
В набожном скопидомстве текли
У щедрых и горьких сосцов природы,
В суровом безбурье черной земли.
Но колокол потрясающей Правды
Ударил по совести,
и жена
Уже причитаньями красит проводы,
В сердце покорное поражена.

Он говорит на горланящем рынке -
Чудо: народ глядит, не дыша,
В смерде, в купце, в белодворце, в иноке
Настежь распахивается душа,
И золотые сокровища льются
В чашу восторга,
в один порыв,
Будни вседневной купли и торга
Праздником мученичества
покрыв.

Дедами купленное,
Годами копленное,
Лалы, парча, соболя, жемчуга -
К площади сносятся,
Грудою высятся, -
Отроки просятся
На врага.

В тесной усадьбе
К смерти готовится
Военачальник, - ранен в бою;
Но полководцу
Участь - прославиться
И довершить победу свою.
Раны залечиваются,
Мысли просвечиваются
Солнцем премудрости и добра,
И к многотрудному
Подвигу ратному
Избранный свыше
встает с одра.

Мир в тумане. Еле брезжится
День на дальнем берегу.

Рать безмолвной тучей движется
Чрез Оку.

Час священный пробил. Вот уже
Враг скудеет в естестве,
Боронясь сверх сил наотмашь
В обесчещенной Москве.
Изогнулся град драконий,
Не забыв и не простя, -
Казней, узней, беззаконий
И святых молитв дитя!
Размозжен, разбит, распорот,
Весь в крови, в золе, в поту,
Грозный город! Страшный город!
С жалом аспида во рту!

То ли древних темноверий,
То ли странной правды полн,
Кликнул он - и вот, у двери,
Гул и гром народных волн.
Рог гремит немолчной трелью.
А внизу - не пыль, не прах:
Будто женственные крылья
Плещут стягами в полках.
Высь развернута, как книга.
Жизни топятся, как воск.
Дышит страсть Архистратига
В рвеньи войск.

И, огромней правды царской
Правду выстрадав свою,
Родомысл ведет - Пожарский -
Рать к венчанию в бою.
И, окрестясь над родомыслом,
Блещут явно два луча,
Разнозначным, странным смыслом
В поднебесьи трепеща.

Слышно Господа. Но где Он?
Слит с ним чей суровый клич?
Царству избран новый демон,
Страж и бич.
Он рожден в круговороте,
В бурных, хлещущих ночах -
Кровь от крови, плоть от плоти
Двух начал.
Он отрубит в бранном поле
Велге правое крыло,
Чтоб чудовище, от боли
Взвыв,
в расщелье уползло;

Лучше он, чем смерть народа,
Лучше он;
Но темна его природа,
Лют закон.
И не он таит ответы
Стонам скорбной старины -
Внук невольный Яросвета
И исчадье сатаны.
Он грядет, бренча доспехом,
Он растет,
Он ведет победам - вехам -
Властный счет;
Зван на помощь демиургом,
Весь он - воля к власти, весь,
Он, кто богом Петербурга
Чрез столетье станет здесь.
И, покорство разрывая,
Волю к мощи разнуздав,
Плоть и жизнь родного края
Стиснет, стиснет, как удав.
Жестока его природа.
Лют закон,
Но не он - так смерть народа.
Лучше - он!

Вот зачем скрестились снова
Два луча: из них второй -
Уицраора Второго
Бурный, чермный, вихревой.

Звон
мерный,
Звон
медный
раскатывается,
как пурпур
Небесного коронования,
над родиной рокоча,
Всем слышащим возвещая
победу над Велгой бурной
Владыки двух ипостасей -
героя
и палача.

К Успенскому от Грановитой
пурпуровая дорога
Ложится, как память крови,
живая и в торжестве,
И выстраданная династия
смиренным слугою Бога
Таинственно помазуется
в склоняющейся
Москве.

О призванном ко владычеству
над миром огня и крови,
О праведнейшем,
христолюбивейшем,
самодержавнейшем
всей Руси
Вздымаются, веют, плещутся
молитвенные славословия
И тают златыми волнами
в Кремле, что на Небеси.

И вновь на родовых холодных пепелищах
Отстаивает жизнь исконные права:
Сквозь голый шум дерев и причитанья нищих -
Удары топоров и лай собак у рва.

Так Апокалипсис великой смуты духа
Дочитывает Русь, как свой начальный миф,
Небесный благовест прияв сквозь звоны руха
И адским пламенем свой образ опалив.

Меж четырех морей - урманов хмурых марево,
Мир шепчущих трущоб да волчьих пустырей...
Дымится кровью жертв притихший Кремль - алтарь
его,
Алтарь его богов меж четырех морей.

И, превзойдя венцом все башни монастырские,
Недвижен до небес весь белый исполин...
О, избранной страны просторы богатырские!
О, высота высот! О, глубина глубин!

1952
Владимир

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 18-02-2012 20:51
Даниил Андреев

Большой театр.

Сказание о невидимом
граде Китеже

Темнеют пурпурные ложи:
Плафоны с парящими музами
Возносятся выше и строже
На волнах мерцающей музыки.
И, думам столетий ответствуя,
Звучит отдаленно и глухо
Мистерия смертного бедствия
Над Градом народного духа.

Украшен каменьем узорным,
Весь в облаке вешнего вишенья, –
Всем алчущим, ищущим, скорбным
Пристанище благоутишное!..
Враг близок: от конского ржания
По рвам, луговинам, курганам,
Сам воздух – в горячем дрожании,
Сам месяц – кривым ятаганом.

Да будет верховная Воля!
Князья, ополченье, приверженцы
Падут до единого в поле
На кручах угрюмого Керженца.
Падут, лишь геройством увенчаны,
В Законе греха и расплаты...
Но город! но дети! но женщины!
Художество, церкви, палаты!

О, рабство великого плена!
О, дивных святынь поругание?..
И Китеж склоняет колена
В одном всенародном рыдании.
Не синим он курится ладаном –
Клубами пожаров и дымов...
– Спаси, о благая Ограда нам,
Честнейшая всех херувимов!

Как лестница к выси небесной,
Как зарево родины плачущей,
Качается столп нетелесный,
Над гибнущей Русью маячущий.
– О, Матере Звездовенчанная!
Прибежище в мире суровом!
Одень нас одеждой туманною,
Укрой нас пречистым покровом!

И, мерно сходясь над народом,
Как тени от крыльев спасающих,
Скрывают бесплотные воды
Молящих, скорбящих, рыдающих.
И к полчищам вражьим доносится
Лишь звон погруженного града,
Хранимого, как дароносица,
Лелеемого, как лампада.

И меркнет, стихая, мерцая,
Немыслимой правды преддверие –
О таинствах Русского края
Пророчество, служба, мистерия.
Град цел! Мы поем, мы творим его,
И только врагу нет прохода
К сиянию Града незримого,
К заветной святыне народа.

1950

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 18-02-2012 21:08
Даниил Андреев

Симфония городскою дня

Глава вторая поэтического ансамбля «Русские боги»

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ВЕЧЕРНЯЯ ИДИЛЛИЯ

Шесть! –
Приутихают конторы.
К лифтам, трамваям, метро – напролом!.
А сверхурочники, с кислым взором,
Снова усаживаются за столом.

В красные
от лозунгомании
стены,
К незамедляющимся станкам,
Хмурые волны вечерней смены
Льются
сквозь производственный гам.
По министерствам, горкомам, трестам
Уже пошаркивает метла,
Хлопают дверцы с прощальным треском,
И засыпают в шкафах дела.

И вот уже –
оранжев, пурпурен и малинов,
Гладя глыбы набережных теплою рукой,
Самый лучезарнейший из добрых исполинов
Медленно склоняется над плавною рекой.
Юркают по зеркалу вертлявые байдарки,
Яхты наклоняются, как ласточки легки...
Ластятся прохладою ласкающие парки,
Яркими настурциями рдеют цветники.

С гомоном и шутками
толпясь у сатураторов,
Дружески отхлебывают пенистый оршад
Юноши с квадратными плечами гладиаторов,
Девушки хохочущие платьями шуршат.

Влажной дали зов
Нежно бирюзов,
Холодно глубок у розовеющих мостов.
Трамвайчики речные
бульбулькают, пышут,
Отблески и зайчики
по майкам
рябят...
Гуторят, притопатывают,
машут, дышат
Вдоль палуб конопатых
стайки
ребят.

Издали им мраморный марш барабанят
И шпилем золоченым затеняют асфальт
Сверкающие горы
высотных зданий
И контуры
университетских
Альп.

Там, у причалов,
у всех станций,
у плит спусков,
в песке пляжей,
Где луч солнца
завел танцы,
где весь воздух
молвой полн –
Пестрят вскрики,
бегут пятки,
спешат руки
забыть тяжесть,
С плотвой шустрой
играть в прятки,
дробить струи
и бег волн.
В тени парков
зажглись игры.
Как мед, сладки
в кафе морсы,
И бьет в сетку
баскет-бола
с сухим шарком
смешной мяч,
Гудут икры,
горят щеки,
зудят плечи,
блестят торсы:
То – бес спорта,
живой, юркий,
всю кровь в жилах
погнал вскачь.

Закатом зажигаются развесистые кроны,
Оркестры первых дансингов, дрожа,
льют
трель,
Качелями, колесами шумят аттракционы,
Моторы карусельные жужжат,
как
дрель.
Броситься колдобинами гор американских,
Ухая и вскидываясь – вниз,
вверх,
вбок,
Срывами и взлетами, в тележках и на санках,
Сцепливаясь судорожно в клубок:
– Мой
Бог... –
Сев на деревянную раскрашенную свинку,
Мерно, по спирали убыстрять
свой
бег,
В головокружении откинувшись на спинку,
Чувствуя, как ветер холодит
щур
век;
Вспархивать на цыпочках "гигантскими шагами",
Точно поднимаемый крылом
вьюг
лист;
Взвихриваться ломкими, зыбкими кругами
В воздух, рассекающий лицо,
как хлыст;
Празднуя советский карнавал,
вверх
круто
Взбрасываться в небо, утеряв
весь
вес;
С плавно раздуваемою сферой парашюта
Рушиться в зияющий провал,
как
бес!..

Чтобы кровь тягучая –
огнем
горела,
Чтобы все пронизывал, хлестал,
бил
жар;
Чтобы, наслаждением подхлестывая тело,
Ужас заволакивал мозги,
как пар!..
Тешатся масштабами. Веруют в размеры.
Радуются милостям,
долдонят в барабан...
Это – нянчит отпрысков великая химера,
Это – их баюкает стальной Левиафан.
Прядают, соседствуют, несутся, возвращаются,
Мечутся, засасываясь в омут бытия,
Кружатся, вращаются, вращаются, вращаются
Утлые молекулы чудовищного Я.

А в нелюдимой Арктике,
в летней ее бессоннице,
Мгновенно уподобляясь космическому палачу,
Разрыва экспериментального
фонтан
поглощает солнце,
Как буйствование пожара –
беспомощную свечу.
Но лишь по секретным станциям, в почтительном отдалении,
Поерзывают уловители разломов коры
и гроз,
Да ревом нечеловеческим
ослепнувшие тюлени
Приветствуют планетарный научный апофеоз.

Город же, столица же – как встарь
длит
жизнь.
Вечер! развлекай нас! весели!
взвей!
брызнь!
В ёкающем сердце затаив
жуть
томную, приятно-газированный испуг,
зноб,
чад,
Сотни голосящих седоков
в муть
темную, вот, по узкой проволоке, путь
свой
мчат.
Оттуда – на мгновение, внизу,
вся
в пламенных сияньях несосчитанных – Москва,
наш
рок,
В дни горя, в ураганах и в грозу –
страж
каменный, в годину же хмельного торжества –
наш
бог.
Она – в бегущих трепетах огней,
фар
иглистых, в прожекторах шныряющих, в гудках
сирен,
И полумаской дымною над ней
пар
зыблется от фабрик, стадионов,
эспланад,
арен.

И кажется – в блаженстве идиллии вечерней,
Что с этим гордым знаменем – все беды хороши,
И вычеркнута начисто из памяти неверной
Тоскующая правда
ночной
души.

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 19-02-2012 11:02
Юрий Шевчук

Я у вас

Если вы будете рядом,
Я наверно не смогу вам не спеть.
Если дождь окажется градом,
Я готов над вами ловить его спелую медь

Я у вас, я у вас, у вас на губах,
Я у вас, я у вас, у вас на плече,
Отражаюсь в черных глазах как в венчальной свече.
Я у вас, я у вас, у вас на груди,
Я у вас, я у вас, у вас на щеке,
Наши пальцы, сливаясь, стекают к прозрачной реке.

Если - зеленое утро,
И на нас падет божья роса.
Я, конечно, стану чистым и мудрым
И спою о том, как сплетается ваша коса.

Эй там! кто еще любит,
Кто еще не успел все до конца посчитать!
Мама, я не забуду,
Я с рождения помню, как без нее умирать.

Я у вас! Я у вас! Я у вас!...
Я у вас! Я у вас! Я у вас...

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 19-02-2012 11:24
ИГОРЬ ХОЛИН

ЗНАКОМСТВО

Началось с флирта
При покупке торта
Скорчил морду
Вроде черта
Она не осталась в долгу
Сказала
Могу
Съесть 10 пирожных
Не запивая водой
Невозможно
Это искусство
Провожал домой
Говорили об искусстве
Любишь Соловьева-Седова
Да
Балет
Нет
Ерунда
Бред
Опера — свинство
Симфония — хамство
Завязалось знакомство

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 19-02-2012 11:54
Генрих Сапгир

ПАРАД ИДИОТОВ

Иду. А навстречу
Идут идиоты
Идиот бородатый
Идиот безбородый
Идиот ноздреватый
Идиот большеротый
Идиот угловатый
Идиот головатый
Идиот — из ушей пучки ваты

Идет идиот веселый
Идет идиот тяжелый
Идет идиот симпатичный
Идет идиот апатичный
Идет идиот нормальный
Идет идиот нахальный
Идет идиот гениальный
Идет идиот эпохальный

Одни идиоты прилично одеты
Другие похуже — небриты помяты
Одни завернулись по-римски в газеты
Другие — в свои чертежи и расчеты
Иные свой стыд прикрывают зарплатой
Иные ученостью эти — работой

Большие задачи
Несут идиоты
Машины и дачи
Несут идиоты
Идет идиот чуть не плача
«Несу я одни неудачи
Жена — истеричка
Начальник — дебил
И я — неврастеник
Себя загубил»

Идут идиоты — несут комбинаты
Заводы научные институты
Какие-то колбы колеса ракеты
Какие-то книги скульптуры этюды
Несут фотографии мертвой планеты
И вовсе невиданные предметы

Идут идиоты идут идиоты
Вот двое из них избивают кого-то
А двое других украшают кого-то
Какого-то карлика и идиота

Идиоты честные
как лопаты
Идиоты ясные
Как плакаты
Идиоты хорошие в общем ребята
Да только идти среди них жутковато
Идиотские песни поют идиоты
Идиотские мысли твердят идиоты
И не знают и знать не хотят идиоты
Что однажды придумали их идиоты

Идут работяги идут дипломаты
Идут коллективы активы и роты
И вдоль бесконечной кирпичной ограды
Идут идиоты идут идиоты
Играет оркестр «Марш идиотов»
Идут — и конца нет параду уродов
И кажешься сам среди них идиотом
Затянутым общим круговоротом
А может быть это нормально? Природа?
И есть и движенье и цель и свобода?
Недаром же лезли на ствол пулемета
Как листья осенние гибли без счета...

Так пусть же умру за мечту идиота
С блаженной улыбкою идиота

1970

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 19-02-2012 23:20
Шарль Пеги

Блажен, кто пал в бою...

Блажен, кто пал в бою за плоть земли родную,
Когда за правое он ополчился дело;
Блажен, кто пал, как страж отцовского надела,
Блажен, кто пал в бою, отвергнув смерть иную.

Блажен, кто пал в пылу великого сраженья
И к богу — падая — был обращен лицом;
Блажен, кто пал в бою и доблестным концом
Стяжал себе почет высокий погребенья.

Блажен, кто пал в бою за города земные —
Они ведь города господнего тела;
Блажен, кто пал за честь родимого угла,
За скромный ваш уют, о очаги родные.

Блажен, кто пал в бою: он возвратился в прах,
Он снова глиной стал, землею первозданной;
Блажен, кто пал в бою, свершая подвиг бранный,
И зрелым колосом серпа изведал взмах.

перевод: Бенедикт Лившиц

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 19-02-2012 23:49
Бенедикт Лившиц

Где замысел водный Леблонов
Доныне и жив, и не жив,
Я знаю, ни камня не тронув,
Пройдете вы вдоль перспектив.

И не принесет нам обузы
Ваш ясный и тихий приход,
И сверстницы северной музы
Для вас поведут хоровод.

Все те же - слова о величьи,
И первоначальный размах
Речного овала, и птичьи
Распятья на спящих домах.

Лишь там неизбывные узы
Незримо на воды легли,
Да смертные вопли медузы
Взывают из мутной дали.

Любимая, до рукояти
Мечи увязают в груди,
Но нет милосердней заклятий,
Чем это - в туман -- пропади!..

(1917-1918)

Академик
Группа: Администраторы
Сообщений: 12558 		Добавлено: 20-02-2012 00:06
Наум Коржавин

Вступление в поэму

Ни к чему, ни к чему, ни к чему полуночные бденья
И мечты, что проснёшься в каком-нибудь веке другом.
Время? Время дано. Это не подлежит обсужденью.
Подлежишь обсуждению ты, разместившийся в нём.

Ты не верь, что грядущее вскрикнет, всплеснувши руками:
«Вон какой тогда жил, да, бедняга, от века зачах».
Нету лёгких времен. И в людскую врезается память
Только тот, кто пронёс эту тяжесть на смертных плечах.

Мне молчать надоело. Проходят тяжёлые числа,
Страх тюрьмы и ошибок. И скрытая тайна причин...
Перепутано — всё. Все слова получили сто смыслов.
Только смысл существа остаётся, как прежде, один.

Вот такими словами начать бы хорошую повесть, —
Из тоски отупенья в широкую жизнь переход...
Да! Мы в Бога не верим, но полностью веруем в совесть,
В ту, что раньше Христа родилась и не с нами умрёт.

Если мелкие люди ползут на поверхность и давят,
Если шабаш из мелких страстей называется страсть,
Лучше встать и сказать, даже если тебя обезглавят,
Лучше пасть самому, — чем душе твоей в мизерность впасть.

Я не знаю, что надо творить для спасения века,
Не хочу оправданий, снисхожденья к себе — не прошу...
Чтобы жить и любить, быть простым, но простым человеком —
Я иду на тяжёлый, бессмысленный риск — и пишу.

1952

Страницы: << Prev 1 2 3 4 5  ...... 176 177 178  ...... 312 313 314 315 Next>> ответить новая тема
Раздел: 
Театр и прочие виды искусства -продолжение / Курим трубку, пьём чай / СТИХИ О ЛЮБВИ

KXK.RU